С. И. Абрамзон – Ел. Ф. Гнесиной

15 марта 1942 г.

Дорогая Елена Фабиановна!

Я уже сообщал Вам, что из госпиталя меня выписали в часть. Но до сих пор не знал, в какую из, поэтому, не знал своего почт[ового] адреса. Как только узнал, спешу сообщить Вам.

Со времени нашей встречи ничего не изменилось, за исключением того, что я из госпиталя переведён в часть. Всё остальное – по старому. Чувствую себя прилично. Очень скучаю по музыке и по своим друзьям и товарищам по работе, по нашему Училищу вообще. Но я – не единственный в этом роде. Таких, как я (скучающих по дому) очень много. Война есть война, и никакие разговоры на изложенные темы, вообще говоря, неуместны. Но, как говорят, к слову пришлось.

Елена Фабиановна! Не похож ли мой адрес на адрес К. П. Виноградова; может быть мы и недалеко друг от друга находимся?

Напишите мне, пожалуйста, как живёте, какие новости в Училище? Что пишут из Казани? Если встретите кого либо из моих бывших уч[ени]ков, очень прошу передать им сердечный привет. Был бы чрезвычайно рад, если-бы кто либо из них написал мне. Очень прошу Вас сообщить в Казань мой адрес. Не могу сам этого сделать, по причине отсутствия конвертов или открыток. Если не трудно, прошу Вас черкнуть мне пару слов или попросить кого-либо сделать это за Вас. Очень прошу также вложить в письмо пару открыток или конвертов – у нас в части этим пока не снабжают.

Сердечный привет всем товарищам по работе, всем, кого я знаю.

Желаю всем доброго здоровья и успехов в работе.

С наилучшими пожеланиями – Сол[омон] Абрамзон.

Мой адрес: Полевая почтовая станция № 871, 202-й зап. с. п. 2-й батальон, 2-я пулем. рота.

 

Из фондов Мемориального музея-квартиры Ел. Ф. Гнесиной (далее - ММКЕлФГ), инв. №VII-6/2. Небольшой фрагмент опубликован в книге "Гнесинский Дом. Летопись военных лет".

​

​

С. И. Абрамзон – Елиз. Ф. Гнесиной-Витачек и Ф. Е. Витачеку

24 апреля 1942 года

Милые мои, замечательные друзья!

Оба ваши письма я получил, и они доставили мне огромную радость – я как-будто побыл у вас на ул. Герцена, в Москве… Радость эта была такой большой еще и потому, что я почти ни от кого не получаю писем. А более трех месяцев я вообще лишен был возможности получать какие-либо известия от близких мне людей.

Я страшно доволен, что вы хорошо устроены в Казани, что вы занимаетесь своим, любимым делом. В наше суровое и тяжелое время это много, я бы сказал. Что касается меня, то я вряд ли смогу вас слишком порадовать. Вы, вероятно, слышали, какое страшное горе обрушилось на нашу семью. Трагически погиб мой старший брат в Москве, и я до сих пор (а это случилось еще 22 июля 1941 года) не могу придти в себя и, вероятно, никогда от этого удара не оправлюсь…

Именно поэтому свои собственные невзгоды я переносил равнодушно; даже ранение, представьте, произвело на меня очень слабое впечатление. Кстати, о ранении. Оно было бы пустяковым, если я не был бы скрипачом. Осколком от мины мне раздробило кость основной фаланги большого пальца и чуть порвало ладонь (перерезав сухожилие глубокого сгибателя) у основания указательного пальца на левой руке. Сама рана давно зажила, но кость большого пальца так и не срослась, а указательный палец не сгибается. Правда, хирурги сказали, что сухожилие можно сшить, но не сейчас, а через некоторое время (сейчас еще может загноиться рана).

Вот очень подробно о себе. Впрочем, еще не все. С 12 апреля меня перевели в музыкальный взвод, и это очень хорошо для меня. Я опять приблизился к музыке. Играю тремя пальцами на скрипке в здешнем джаз-ансамбле, и, главным образом, занимаюсь обработками для этого джаза: уже инструментовал 2 пьесы советских композиторов и, говорят, неплохо. Кроме того, в ближайшее время, вероятно, освою какой-нибудь духовой инструмент.

В бытовом отношении я устроен хорошо; нас хорошо питают, выдали для выступлений новую форму.

22-го ездил в Москву за своей тирольской скрипкой. Был, конечно, в школе, видел Елену Фабиановну, Верочку Шубину*, К. К. Родионова**, Л. Г. Векслер***, и ряд других товарищей. Это было необыкновенно приятно, но в то же время и обидно, что я временно оторван от друзей и любимого дела. Я надеюсь, что мы с вами встретимся в нашей Москве и в любимой школе. Страшно хочется видеть вас.

Милая, замечательная Ольга Николаевна!**** Она любит меня больше, чем я того заслуживаю. "Кристалл"-то не слишком уж "чистой воды". Я необыкновенно благодарен вам, дорогие друзья мои, что вы обо мне помните и любите. Это согревает меня. Пройдёт и это суровое время и мы снова съедемся в родную Москву.

Очень прошу передать сердечный привет мой Ольге Фабиановне, Дмитрию Константиновичу и Лизе, а также Михаилу Фабиановичу. Прошу передать Ольге Николаевна самый горячий привет и также всей замечательной семье Семенцовых. К Ольге Николаевне я также питаю самые хорошие чувства.

Фаба! Поблагодари от меня Нат. Борисовну за привет. Очень прошу ей также передать мой привет и наилучшие пожелания. Рад за них.

Сердечный привет всей семье Амусьевых*****: я их всех очень люблю, в особенности Борю и его успехам чрезвычайно рад. 

Вот как будто и всё. С нетерпением буду ждать вашего письма.

Крепко целую Вас. Сердечный привет Евгению Францевичу.

Ваш Соломон.

​

ММКЕлФГ, инв.№ ХХIII-58. Опубликовано: "Гнесинский Дом. Летопись военных лет".

* Шубина Вера Яковлевна (1909-1989) – пианистка, ученица Евг. Ф. Савиной-Гнесиной, концертмейстер в Училище (с 1933) и ГМПИ имени Гнесиных (1944-1972). Друг семьи Гнесиных.

** Родионов Константин Кузьмич (1909-1974) – скрипач, преподаватель школы, Училища и Института имени Гнесиных, зав. кафедрой скрипки и альта в 1962-1970 гг.

*** Векслер Любовь Григорьевна (1909-1954) – преподаватель теоретических дисциплин в Училище имени Гнесиных.

**** Семенцова-Огиевская (ур. Токарева) Ольга Николаевна (1899-1950) – пианистка, ученица Ел. Ф. Гнесиной, преподаватель и концертмейстер в Училище и школе-семилетке имени Гнесиных.

***** Двое детей в семье Амусьевых учились в учебных заведениях имени Гнесиных. Борис был учеником С. И. Абрамзона в школе, Ольга - по фортепиано у О. Ф. Александровой-Гнесиной в школе и училище, затем окончила Институт как музыковед.

 

​

С.И. Абрамзон – Елиз. Ф. Гнесиной-Витачек и Ф.Е.Витачеку

20 июня 1942 года

Дорогие друзья мои!

Получил ваше, можно сказать, долгожданное письмо. Я опять был на днях в Москве и жаловался на вашу неаккуратность Елене Фабиановне. Она обещала "пробрать" вас. Если получите "проборку" – считайте недействительной.

Письма ваши доставляют мне много радости – они напоминают лучшие времена и продолжают наше общение, хотя и на далеком расстоянии. Надеюсь, что когда-нибудь снова увидимся и снова будем дружны, как и прежде.

Я очень рад тому, что вы в бытовом отношении теперь лучше устроены и, следовательно, настроение улучшилось. Очень рад за Евгения Францевича – ведь ему жилось тяжеловато, а такой человек достоин лучшей участи…

Очень рад также и тому, что вы у дела, да ещё у любимого.

Что касается меня, то я – здоров. Пока всё на той же работе. Конечно, о[бщест]во моё сильно отличается от привычной, милой обстановки школы Гнесиных, но… война есть война, нужно ко всему привыкать. Конечно, иметь касательство к музыке чрезвычайно приятно. Это – как бы мостик между прошлым и настоящим. О будущем я не думаю пока. Думаю только о наших ближайших задачах – разгрома подлого врага – виновника стольких бед, несчастий.

Семья моего покойного брата сейчас в Саратове. Родители мои и жена другого брата – в Чкаловской области, а брат дерётся с фашистами с октября м[еся]ца. До сих пор я от него аккуратно получил письма, а теперь что-то не пишет. Конечно беспокоюсь. Он – лейтенант артиллерии. Родителям материально очень помогает – высылает ежемесячно 500 р. Его жена и мой отец тоже работают. Всё это ничего. Все мы живём надеждой на скорое окончание войны, после чего все мы опять вернёмся к мирному труду, к любимым занятиям и добрым друзьям.

Фаба! Ты спрашиваешь о ранении. Я был ранен в самом настоящем бою, с артиллерией, авиацией, танками, миномётами и прочей "прелестью". Я ранен осколком немецкой мины. Стрелял в фашистов, бросал гранаты и пр. На меня непохоже, неправда-ли? Но война меняет людей. Говорят, что и я очень изменился. Теперь не жалуюсь на слабые нервы – ничего, подлечился.

Во время моего последнего "визита" в Москву связался с Союзом композиторов, достал у них новые песни, отпечатанные на стеклографе и, даже, рукописи. Побывал у Т. Хренникова* и И. Морозова** – старых товарищей по учёбе. Они меня очень приветливо встретили, а Т. Хренников даже приезжал к нам в часть, пробыл у нас несколько часов, слушал наши ансамбли самодеятельности, играл свои сочинения.

Фаба! Все композиторы занимаются, главным образом, сочинением произведений на оборонную тематику. Почему ты не занимаешься этим? Это нам так нужно! Бойцы очень любят музыку, песни. Это вносит разнообразие в нашу армейскую жизнь, скрашивает наши будни.

От Вити Гершеновича*** получил письмо. Он меня "с’агитировал" подать заявление на военный факультет Консерватории. Я послал такое заявление и теперь жду ответа. Не знаю, как вы на это посмотрите. Посоветоваться не было с кем и я быстро решил этот вопрос сам. Да! В Союзе композиторов встретил Тасю Корнилову****, но поговорить с нею как следует не успел – торопился. За это время получил письмо от П. Г. Козлова*****. Он сейчас в Бугульме, собирается в Москву.

Дорогие друзья мои! Пишите мне чаще; повторяю: письма ваши доставляют много радости. Письма я получаю редко.

Очень прошу вас передать мой сердечный привет и самые тёплые, наилучшие пожелания Ольге Николаевне и всему семейству Семенцовых.

Привет также тем из друзей, которые мною интересуются. Сердечный привет Евгению Францевичу.

Будьте здоровы. Желаю всяческих благ вам.

Елизавета Фабиановна! Непременно продолжайте лечение, если это возможно.

Семейству Амусьевых шлю самый горячий привет и лучшие пожелания. Я очень уважаю это семейство и детей очень люблю. Очень прошу им передать это.

Ваш Соломон.

​

ММКЕлФГ, инв.№ ХХIII-59.

* Хренников Тихон Николаевич (1913-2007) – композитор, ученик М. Ф. Гнесина, 1-й секретарь правления Союза композиторов СССР (1948-1990).

**  Морозов Игорь Владимирович (1906-1970) – композитор.

*** Гершенович Виктор Львович (1911-?) – преподаватель класса скрипки в МГДМШ имени Гнесиных.

**** Корнилова Таисия Дмитриевна – композитор, выпускница Училища имени Гнесиных, дочь друзей Гнесиных.

***** Козлов Павел Геннадьевич (1902-1978) - музыковед, преподаватель и зав. отделом Училища имени Гнесиных, преподаватель и зав. кафедрой ГМПИ имени Гнесиных

​

 

С. И. Абрамзон – Елиз. Ф. Гнесиной-Витачек и Ф. Е. Витачеку

25 июля 1942 года

Дорогие друзья мои!

Письмо получил. Очень благодарю за внимание. Хотелось бы и от Фабы получить письмецо, но пока придётся подождать. Так ли, Фаба!

Может быть, успех концерта вскружил голову? Это, впрочем, шутка.

Об этом успехе я узнал от Елены Фабиановны. Недавно был в Училище, в нашем милом и чудесном Училище, которое стало для меня домом во время моих (хотя и не частых) посещений Москвы. Попал на экзамен оканчивающих школу по кл[ассу] ф[орте]п[иано]. Играла Наташа Венедиктова. Я с таким удовольствием послушал серьёзную музыку, без которой, чувствую, жить не могу.

13-го июня [19]41 г. была, как вам известно, моя "лебединая песня" на скрипке. Играл часть из II сонаты Баха и поэму Шоссона. Затем, вскоре, разразилась война. Пришлось "сменить лиру на меч", который буду держать до тех пор, пока будут в состоянии мои руки, точнее – пока не прогоним врага.

Дорогая Елизавета Фабиановна! Жаль, что Вам приходится терпеть неприятности из-за необычного состава семьи. Но это временно. Война окончится и мы вернёмся к нашей мирной жизни, к любимому искусству.

Правда, я и сейчас – в мире искусства – по линии самодеятельности.

Я, кажется, писал вам, что меня назначили руководителем ансамбля песни и пляски и джаз-оркестра нашей части. Сейчас усиленно готовимся к предстоящей годовщине нашей части. 1/VIII должен быть наш концерт. Как он пройдёт – не знаю. Работа очень интересная. В связи с этим усилилась моя работа в области инструментовки для джаза и ансамбля.

Но по моим милым ребяткам стосковался. Получил очень милое, хорошее письмо от Бори Амусьева. Письмо доставило мне много радости. Сейчас буду ему также писать.

Дорогой Фаба! Пиши мне, не забывай. Может быть напишешь боевые песни. Тексты можешь получить из ССК. Напиши им – они здравствуют на 3-й Миусской и вышлют тебе по почте.

Если будете писать Ольге Николаевне – сердечный привет от меня.

Насчёт возвращения в Москву – советую немного повременить. А впрочем, трудно что-либо посоветовать. Поэтому я от всяких советов воздержусь  - вам там самим виднее.

Фаба! Ещё раз прошу тебя написать мне. Письма приносят много радости.

На этом заканчиваю. Привет Евгению Францевичу.

Желаю доброго здоровья и всего, всего хорошего.

Соломон.

​

ММКЕлФГ, инв.№ ХХIII-61.

​

​

​

​

​